Книга Авраама Еврея

  Загадочная книга Авраама Еврея, с которой фактически начинается предисловие действительно во многом очень необычная, как ее не рассматривай. Естественно никогда такой алхимической книги не существовало, и она лишь плод воображения автора предисловия, но даже от понимания этого странностей в ее описании не меньше. Прежде чем приступить к их анализу рассмотрим то, как описывает книгу «Авраама Еврея» автор предисловия. Здесь будет важна каждая мелочь. Воспользуемся для этого великолепным переводом Глеба Бутузова текста «Фигур» из сборника Никола Фламель Алхимия СПБ., 2001 и гравюрами из книги: Nicolas Flamel. His Exposition of Hieroglyphicall Figures which he caused to bee painted upon an Arch in St. Innocents Churcy-yard, in Paris. London, 1624. 
  И так книга «Авраама еврея»:

   «Она была написана не на бумаге или пергаменте, как другие, а (как мне показалось) на нежнейшей коре молодых деревьев. На ее обложке из тонкой медной фольги были выгравированы чужеземные письмена или символы, которые на мой взгляд, представляли собой буквы греческого или же какого-либо другого древнего языка. Поскольку я никак не мог их прочесть, я был вполне уверен, что они, что они не являются буквами латинскими или галльскими, так как те были мне достаточно хорошо знакомы. Что же касается содержания книги, то страницы ее были заполнены латинскими письменами, выполненными в высшей степени искусно и аккуратно, при помощи острого металлического пера и цветных чернил. Книга содержала три раза по семь страниц, причем каждый седьмой лист был совсем без текста, место которого занимало изображение жезла и двух переплетающихся змей на первом седьмом листе, изображение Креста с распятой на нем змеей на втором седьмом листе; на третьем же и последнем была изображена пустыня, посреди которой били фонтаны, причем из них выползали змеи в огромном множестве и рассеивались по округе.

      

  На титульном листе книги заглавными позолоченными буквами было выведено: АВРААМ ЕВРЕЙ, ПРИНЦ, СВЯЩЕННИК, ЛЕВИТ, АСТРОЛОГ И ФИЛОСОФ, ПРИВЕТСТВУЕТ ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД, ГНЕВОМ БОЖИИМ РАССЕЯННЫЙ СРЕДИ ГАЛЛОВ. После этого лист был заполнен страшными ругательствами и проклятиями (среди которых часто повторялось слово МАРАНАТХА), направленным против каждого, кто бросит взгляд на эту книгу, если только он не книжник или священнослужитель. 
  Тот кто продал мне эту книгу, не знал ее истинной цены, - впрочем как и я не знал, что покупаю. Я полагаю, она была похищена у бедных евреев или же найденав местах их давнего пребывания. В этой книге, на втором листе, автор поместил слова утешения своему народу, советуя ему избегать всяческих зол, в особенности идолопоклонства, а так же терпеливо и кротко ожидать прихода Мессии, который одержит победу над всеми земными царями и будет править своим народом в вечной славе. Без сомнения, автором был очень мудрый и понимающий человек. Начиная с третьего листа и далее, чтобы помочь своему подневольному народу платить дань римскому императору и для других целей о которых я говорить не буду, он в простых словах учил трансмутации металлов; на полях помещались изображения сосудов, которые были окрашены в соответствующие цвета, а так же многое другое – все, за исключением исходного материала, о котором он не сказал ни слова, но только лишь на четвертом и пятом листах он изобразил его и раскрасил с большой ловкостью и мастерством. Потому что, хотя материал этот и был хорошо и понятно изображен и раскрашен, все же никакой человек не мог понять рисунок, не будучи хорошо осведомлен в еврейской каббалистической традиции и не читая соответствующих книг. Итак, четвертый и пятый листы не содержали текста и были покрыты прекрасными цветными изображениями и подобными вещами, так как книга эта весьма изысканна. Прежде всего автор нарисовал молодого человека, ступни которого украшали крылья, а в руке он сжимал жезл, обвитый двумя змеями; жезлом этим он стучал по крылатому шлему, покрывавшему его голову. По моему скромному мнению, человек этот напоминал языческого бога Меркурия. Навстречу ему спешил, распахнув крылья, могучий старик, на голове которого располагались часы, а в руке он держал косу, подобно фигуре смерти, и косой этой грозил отсечь ноги Меркурию.

  На другой стороне четвертого листа был нарисован прекрасный цветок, росший на вершине довольно высокой горы и немилосердно раскачиваемый Аквилоном. Его стебель был синего цвета, бутоны красные и белые, а листья сияли подобно тончайшим золотым пластинам; вокруг цветка располагались Аквилоновы драконы и грифоны, устроившие там свои гнезда и жилища. На пятом листе изображался розовый куст, цветущий посреди красивого сада; поднимаясь вверх, он обвивал полый ствол старого дуба. У его подножия бил фонтан; истекающая из него белоснежная вода, прежде чем устремится в глубины земли, проходила сквозь руки огромного числа людей, которые изрыли весь сад в поисках этой самой воды, но не видели ее, поскольку были слепы за исключением тех немногих, кто обратил внимание на вес в руках.

   

  На второй стороне пятого листа был изображен король, с коротким и мощным мечом в руках, по приказу которого и в его присутствии солдаты умервщляли множество грудных младенцев; матери их рыдали тут же, у ног неумолимых палачей. Кровь убитых детей другие солдаты собирали и помещали в большой сосуд, в который спускались светила небесные, солнце и луна, чтобы принять ванну. Поскольку эта сцена в большой мере отражает избиение невинных младенцев царем Иродом, а я узнал искусство по большей части благодаря этой книге, я решил поместить иероглифические символы тайной науки именно на Кладбище Невинных.

  Вот все, что содержалось на первых пяти листах. Я ни в коей мере не могу представить написанное на прекрасной и понятной латыни на остальных страницах книги, ибо Господь покарает меня, поскольку если представить себе, что все жители земли имеют одну-единственную голову, поступок этот был бы сравним с попыткой отрубить ее одним ударом».

  Никола Фламель Алхимия СПБ., 2001 стр. 38-42

  Описание таинственной еврейской книги во многом проливает свет на ее создателя. Если внимательно ознакомится с вышеприведенным текстом, то можно предположить, что автором предисловия был еврейский каббалист, но не как не алхимик. Почему возникает такое предположение. Почти все содержание описания книги «Авраама Еврея» наполнено скажем так «еврейским колоритом», появление которого объяснить просто случайностью невозможно. Впрочем, так же нельзя назвать случайной и всю последующую историю придуманную тем же автором. Рассмотрим это подробнее. 
  Описание еврейской алхимической книги начинается со стандартного хода, часто используемого каббалистами, а именно об утверждении, о ее древности. Для этого используется ссылка на материал, из которого изготовлена книга – кору молодых деревьев. Фламель (автор) сам сетует по этому поводу, все известные ему до этого книги были написаны либо на пергаменте, либо на бумаге. Из этого читатель сам может сделать вывод, что речь идет об очень древней книге. Т.е. автор подводит читателя к этой мысли с помощью несложных выводов: пергамент в то время считался самым долговечным материалом, а так как книга была богато украшена и переплетена, то значит, заказчик не поскупился на ее создание. Из этого вывод: тот, кто переписывал и оформлял книгу не воспользовался пергаментом в качестве материала для страниц только из-за того, что тот был еще не изобретен. Уловка не хитрая, но дальше все интересней. Медный переплет книги покрыт гравировкой состоящей из таинственных «чужеземных» букв или символов, не являвшихся не галльскими ни латинскими. Прямо конечно не сказано, что это надписи на иврите. Автор благоразумно воздержался от утверждения сего факта предоставив читателю самому догадаться об этом, разумно решив, что тот ободренный этим открытием и довольный своей проницательностью с еще большим воодушевлением примется читать его байку (это тоже классический фокус). Кроме того, Фламель не знал иврита и соответственно не мог узнать еврейские буквы. Теперь рассмотрим ее содержание. Здесь автор сразу переходит к описанию количества страниц в книге говоря, что их было не 21-а (как может кто-то подумать), а три раза по семь страниц, причем каждый седьмой лист был без текста с картинкой. Обратим на этот числовой символизм особое внимание. Элифас Леви в своей книге «История магии» в главе «О некоторых алхимиках» так интерпретирует, сей символический факт:

  «По описанию самого Фламеля, книга содержала двадцать два листа включая титульный, так что текст содержал двадцать один лист; они были разбиты на три септенера, после каждого седьмого листа следовал чистый лист. Примем во внимание, что Апокалипсис, этот высший Каббалистический и пророческий итог всех оккультных сочинений, также разделен на три септенера, между каждым из них находится молчание небес, которое строго соответствует незаполненному листу в мистической книге Фламмеля. Септенеры Апокалипсиса это (а) семь печатей, которые надо открыть, означающие семь таинств, которые следует изучить и семь трудностей, которые требуется преодолеть; (b) семь труб, которые должны прозвучать, будучи семью высказываниями, которые надо понять; (с) семь чаш, которые надо опустошить, что означает семь субстанций, которые должны быть испарены и зафиксированы».

  Элифас Леви История магии ВАКЛЕР 1995 стр. 243

  Как видно Леви путает количество страниц, этим впрочем, грешат многие пересказчики истории Фламеля, но сама трактовка интересная, хотя можно дать и иную. Леви адепт и все, им сказанное на счет связи символов «Апокалипсиса» и «Авраама» явно не случайно, но Леви рассматривает только число семь (7), а не то на которое указывает «Авраам». Речь идет о простейшей оккультной задачке описанной в «Апокалипсисе»:

  «18. Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это чило человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть».

  Откр. 13, 18

  Автор (предисловия) имеет в виду не число 7 (листов), а три по шесть – «заполненных текстом». Это первое числовое указание на число «зверя». Второе в символах трех гравюр. Небольшое отступление. Каждый, кто рассматривает символы из книги «Авраама», не должен думать, что автор предисловия имеет к ним прямое отношение. Фактически есть только описание символов, на основе которого различные художники «достоверно» их изобразили. Это необходимо учесть. Продолжим, все три символа отличает одна особенность, заметить ее не сложно: 
  В сюжете всех трех символов одним из главных компонентов являются изображение змеи (змей). В остальных гравюрах изображения змей не присутствуют. Для того чтобы прокомментировать это обратимся дальше к рассуждениям Леви:

  «В произведении Фламеля первые семь листов имеют в качестве иероглифического символа жезл Моисея, побеждающего змей, принесенных магами фараона… 
  Рассматриваемый символ соответствует седьмой догме в учении маймонидов: мы признаем, лишь одного пророка, - это Моисей, который символизирует единство науки и труда… »

  Элифас Леви История магии ВАКЛЕР 1995 стр. 243

  Дальнейшие интерпретации остальных двух символов несколько уводят в сторону, но главное сказано. Первое изображение является символическим повторением библейского сюжета. Это предположение Леви не случайно и благодаря ему несложно понять, что все символы седьмых страниц взяты из Торы:

  1.«…каждый седьмой лист был совсем без текста, место которого занимало изображение жезла и двух переплетающихся змей на первом седьмом листе…»

  10 Моисей и Аарон пришли к фараону, и сделали так, как повелел Господь. И бросил Аарон жезл свой перед фараоном и перед рабами его, и он сделался змеем. 
  11 И призвал фараон мудрецов и чародеев; и эти волхвы Египетские сделали то же с своими чарами. 
  12 Каждый из них бросил свой жезл, и они сделались змеями; но жезл Аронов поглотил их жезлы.

  Исх. 7, 10-12.

  2 – 3. «…изображение Креста с распятой на нем змеей на втором седьмом листе; на третьем же и последнем была изображена пустыня, посреди которой били фонтаны, причем из них выползали змеи в огромном множестве и рассеивались по округе».

  6 И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из сынов Израилевых. 
  7 И пришел народ к Моисею и сказал: согрешили мы, что говорили против Господа и против тебя; помолись Господу, чтоб Он удалил от нас змеев. И помолился Моисей о народе. 
  8 И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный взглянув на него останется жив. 
  9 И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он взглянув на медного змея, оставался жив.

  Числ. 21, 6-9.

  Змеи это второе указание на то, что эта часть текста является символическим выражением числа 666. В христианстве змей является символом зла, по этому изображение библейских сюжетов сделано автором исходя из этих соображений, и еще некоторых, о чем позже. Теперь рассмотрим титульный лист. На нем позолоченными буквами выведено: АВРААМ ЕВРЕЙ, ПРИНЦ, СВЯЩЕННИК, ЛЕВИТ, АСТРОЛОГ И ФИЛОСОФ, ПРИВЕТСТВУЕТ ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД, ГНЕВОМ БОЖИИМ РАССЕЯННЫЙ СРЕДИ ГАЛЛОВ. 
  В принципе это стандартный шаблон титулов для сравнения: 
  Парацельса Френсис Баррет именует следующим образом: Принц врачей и Философ Огня, Великий Парадоксальный Врач, Трисмегист Швейцарии, Первый реформатор Химической Философии, Адепт Алхимии, Каббалы и Магии, Верный Секретарь Природы и т.д. 
  Однако, скорее всего это не более чем ширма, за которой скрыто реальное приветствие автора к своим единоплеменникам: Авраам еврей приветствует еврейский народ, гневом Божьим рассеянный среди галлов. Кроме того, автор дальше говоря о проклятии написанном на титульном листе сам фактически проклинает всех, кто читает его «шедевр» и не является священником или книжником. Т.е. всех кто не поймет аллюзию сказанного им. Это видно из следующего: на втором листе «автор» поместил слова утешения своему народу, советуя ему избегать идолопоклонничества и других зол, и ждать прихода Мессии, который победит всех земных царей и будет править своим народом. После идет сентенция о мудрости того, кто это сказал. Эти рассуждения носят очень специфичный характер и можно предположить, что подобные суждения о еврейском народе могут принадлежать, скорее всего, только его представителю. Собственно автор и говорит о том, что это именно еврейская книга, так, что в этом нет ничего удивительного. Теперь о том, что, хотел сказать таинственный автор предисловия проклиная тех кто не поймет его слова. Ключом к этому послужат «змеиные» гравюры. Рассмотрим их как библейские сюжеты взятые в качестве конкретных символов: 
  Первая гравюра это символ победы Моисея над Фараоном и исхода евреев из Египта, вторая исцеление заблудшего в грехе народа от наказания, посланного Богом. Здесь небольшая, но не случайная нестыковка, сначала исцеление, затем третья гравюра и изображения на ней тех змей, что стали орудием в руках Бога. Т.е. автор ненавязчиво напоминает соплеменникам о том, что евреи будут рассеяны по миру, до тех пор, пока не станут следовать «Завету» и тогда придет Мессия, который победит всех земных царей и будет править еврейским народом в вечной славе. Т.е. перед нами не что иное, как беспокойство еврея о своем народе и предостережение его от греховной жизни, выраженное в несколько необычной форме. Если автор был евреем, то в такой его заботе о своем народе нет ничего удивительного. Как собственно неудивительно и то, что следует вслед за этим. А дальше начинается самое интересное – автор переходит к собственно алхимической составляющей его книги. Начинает он сие священнодействие с присказки о том, что изложенный далее метод трансмутации должен был помочь бедным евреям платить дань римскому императору, и служить для неких других целей о коих он тактично умолчал. Теперь собственно сама сказка – а именно рассуждения каббалиста о роли каббалы в алхимии и обоснование претензии на обладание Тайной Философского Камня. Делает он это следующим образом, а именно утверждает, что никто не может понять изображение исходного вещества из книги «Авраама» не будучи хорошо осведомлен в еврейской каббалистической традиции и не читая соответствующих книг. Само по себе утверждение очень странное, как странно и то, что во всем трактате есть только два упоминания о каббале. Второе заявление еще более бескомпромиссное – это просто вставка в рассуждения второго автора о том кому и кем могут быть открыты первичные принципы:

  «… концепции ревнивых философов, пишущих лишь для тех, кто знает первичные принципы, которые нельзя найти ни в одной книге, так как они могут быть даны лишь Богом, который дает кому пожелает, или же переданы устно мастером каббалистической традиции, что бывает крайне редко».

  Никола Фламель Алхимия СПБ., 2001 стр. 66-67

  Эти утверждения своей бескомпромиссностью и несостоятельностью очень похожи на те, что есть в другом алхимическом тексте автором, которого считают Марию Еврейку и которые были сделаны за тысячу лет до этого:

  «20. Не смей касаться руками, ибо это огненное лекарство. Не смей касаться руками, ибо ты не из рода Авраама, ты не из нашего рода».

  А. Жеребцов Тайны алхимиков и секретных обществ М., 1999 стр. 458

  Собственно все эти утверждения являются ни чем иным как банальным обманом - обычной практикой еврейских каббалистов и их европейских коллег используемой при раскрутке мифа о большой роли каббалы в оккультизме. Автор предисловия прекрасно отдает себе отчет в том, что лжет и для того, чтобы не ввести и своих соплеменников в заблуждение предупреждает о том, что все сказанное об алхимии (описание превовещества и т.д.) является мистификацией. Что бы понять это стоит обратить внимание на следующее: он не случайно утверждает, что ни кто не может понять рисунок не обладая знаниями о еврейской каббале. Правильно любой еврейский каббалист прочтя, что в книге были помещены изображения живых существ поймет, что это утка. Об этом уже было сказано в исследовании, заповеди данные евреям Богом запрещают создавать изображения живых существ, дабы они им не поклонялись. Отсюда и такой специфичный символизм в каббале. Кроме того, автор не случайно предостерегает свой народ от греха идолопоклонничества, еще раз напоминая об этом законе. Соответственно и описание первовещества не что иное как стилизация под алхимические символы сюжеты которых возможно являются просто ироничной шуткой автора над алхимиками ищущими в них смысл. Есть несколько моментов в описании гравюр и в тексте из которых можно сделать такой вывод. 
  Первая гравюра с Меркурием и Хроносом является наиболее четко выраженной стилизацией изображения под алхимическое значение. То, что это стилизация автор указывает сам. При описании гравюры автор говорит, что по его скромному мнению, фигура молодого человека с крылышками стучащего себя по голове жезлом напоминает фигуру языческого бога Меркурия. В то время когда Фламель должен был писать эти строки он уже должен был получить Камень, и резонный вопрос, почему такая скромность в суждениях прославленного адепта? Кроме того, жест Меркурия в принципе может быть аналогичен жесту призванному показать тупость кого-либо – постучать по дереву, или по голове показывая, что там пусто. Но это просто предположение. Кроме того изображения Хроноса и Меркурия построены неправильно исходя из чего можно только получить лишнее подтверждение тому, что автор изобразил (описал словами, чтобы не впасть в грех идолопоклонничества) именно языческого Меркурия, а не алхимическую субстанцию. 
  Изображения третей гравюры с прекрасным садом и дубом вокруг которого слепцы ищут первоматерию для Делания, тоже в особом комментарии не нуждается. Собственно как и повторение библейского сюжета об избиении младенцев на следующей гравюре приведенное автором только для того чтобы прилепить свою сказку к алхимической интерпретации арки на кладбище «Невинных» сделанной другим автором. 
  Теперь рассмотрим подтверждения вышесказанного в остальной части текста. Если убрать ореол таинственности с этой истории то в ней фактически утверждается следующее: 
  Фламель найдя еврейскую книгу, принялся за алхимические эксперименты которые неудивительно привели к нулевому результату. Тогда он принялся искать помощи у знающих людей. В результате чего после долгих поисков он встречается с метром Ансольмом, который интерпретирует символы «Авраама» довольно достоверно. В результате чего Фламель 21 год проводит в безуспешных экспериментах. Здесь скрыта ирония автора. По сути, в этой части сказки утверждается, что в то время во Франции не было алхимиков способных свершить Великое Делание. А те, что были, понимали столь мало, что были способны только на заблуждения и ошибки. Но здесь есть еще один символ 21 год проведенный в безуспешных попытках Фламеля найти Камень и 21 страница в еврейской алхимической книге. В принципе это не что иное, как еще одно указание автора на то, что все сказанное о книге «Авраама» - мистификация. Т.е. те алхимики, что будут следовать по указанному в ней пути не придут ни к чему как и Фламель. Здесь есть еще одна интересная часть текста в которой говорится о крови младенцев и ее использовании в практике Делания. Евреев часто обвиняли в то время в ритуальных убийствах. Говоря о том, что кровь носит символический характер, автор таким образом косвенно опровергает эти утверждения.

  Продолжим описание сказки. Убедившись в безуспешности своих попыток понять символическое описание исходного вещества Фламель отправляется в паломничество к святым местам дабы найти в синагогах Испании еврея который объяснит ему тайный смысл гравюр. На обратном пути он находит некого еврейского врача Канчеса (христианина по вере), который объясняет Фламелю некоторые секреты книги «Авраама». Они отправляются домой к нему за таинственной книгой, но при морском путешествии Канчес заболевает морской болезнью и умирает. Фламель его хоронит и обещает, что если позволят средства, то он будет выплачивать ренту дабы в церкви, при которой похоронен Канчес, служили каждодневную мессу за упокой его души. Теперь о том, что здесь сказано фактически. Фулканелли рассматривает это путешествие как символическое описание Делания, но если смотреть на вещи проще, то это часть истории говорит лишь о том, что без помощи еврея Фламель никогда бы не обрел знания того, какой материал нужен для алхимической работы. А смерть Канчеса не, что иное, как весьма ловкий ход со стороны автора, с помощью которого он отделался от ставшего ненужным персонажа. Кроме того, любой читатель этой истории склонный к чтению детективов всегда может заподозрить, что «коварный» Никола отделался от открывшего ему тайну еврея, просто отравив его во время морского путешествия, после чего стал усердно замаливать этот грех в церкви с помощью щедрой благотворительности. Ерунда конечно, но у многих могла возникнуть такая мысль. 
  Вся следующая часть истории словно покрыта туманом. В ней речь идет о том как Фламель вернулся домой к жене и за три года открыл секрет первого приготовления и завершил Магистерий. Туманом в этой части истории служат все ссылки на святых, благотворительную деятельность, равно как и рассуждения о страшном суде. Этот туман собственно подготавливает читателя и служит «плавным» переходом к восприятию сделанной вторым автором алхимической интерпретации теологических фигур Никола Фламеля на четвертой арке кладбища «Невинных». Тот, кто внимательно ознакомится со второй частью текста, легко сможет понять, откуда этот туман там взялся, точнее откуда он просто содран. Вот в принципе и все, хотя конечно есть еще многое, о чем стоило бы сказать и на, что обратить внимание, но это уже другая история. Теперь можно сделать некоторые выводы: 
  Предисловие и основная часть алхимического трактата «Иероглифические фигуры» написаны двумя разными авторами. Вначале алхимик сделал великолепную и изящную интерпретацию теологических фигур изображенных на кладбище «Невинных», после чего рукопись попала в руки еврейского каббалиста, и тот дописал к ней свое предисловие. Как ни печально, но большинство из тех, кто ознакомился с трактатом попались на «удочку» не сумев отделить «зерна от плевел» восприняв байку рассказанную в предисловии за «чистую монету» так и не сумев понять, что это просто хитрая фальшивка еврейского каббалиста основной целью которого было лишний раз заявить о каббале и нагло приписать ей «великую» роль в алхимии. Конечно это не все цели которые преследовались автором предисловия, но о них в следующий раз. Пока достаточно того, что можно прямо сказать о том, что содержание предисловия не имеет отношения ни к герметической, ни даже к еврейской каббале.